cyxymu | Entries tagged with смерти назло

автор текста разыскивает всех, кто служил в Бабушере в батальоне материально-технического обеспечения нашей армии. Командовал батальоном Мераб Читая

Оригинал взят у

kartvelin в Простите

Прошло 19 лет с тех событий, о которых я собираюсь рассказать. 19 лет я не мог собраться с силами и духом, чтобы более-менее спокойно изложить весь трагизм последних дней Сухуми и Абхазии, которые мне пришлось увидеть и в них участвовать.

Лето 1993 года, после подписания мирного соглашения, при гарантиях России с абхазской стороной было наполнено радостью, тревогой и оптимизмом. Моему сыну в июле только, только исполнилось 3 месяца, я и жена были погружены в приятные о нем хлопоты, каждодневной суетой о хлебе насущном и огромным желанием перемен. После того, как в Сухуми начали возвращаться люди, в обычном режиме стали работать учреждения, я сказал отцу, что ему надо ехать в Сухуми, т.к. это очень хорошая возможность продолжить работу. В марте 1993 года он был избран членом Верховного Суда Абхазии. Отец улетел в Сухуми в июле или в августе. В начале сентября из Тбилиси прилетели мои друзья, сотрудники прокуратуры Грузии по своим делам. 16 сентября я с ужасом наблюдал по телевизору, как абхазцы, нарушив перемирие, атаковали Сухуми. Перемирие было грубо и мерзко сорвано. До отца дозвониться было невозможно, ни напрямую, ни через Тбилиси. А по телевизору шли страшные кадры горящего города. Я был в отчаянии, ничего не зная об отце. В семь вечера начались новости НТВ. Выступал начальник Генштаба России Колесников, он докладывал о положении в Абхазии. В конце своего выступления он сказал, добившую меня фразу: «Я думаю, что к утру город будет абхазским…»

( Read more... )

Прислали линк на эту статью. Очень многое, что описано тут перекликается с моими воспоминаниями... Я не знал, что Дима Холодов был в Сухуми тогда.. вот и сама статья, опубликованная тут

Этого раненого на фото через пять минут накроют с головой одеялом. Он умрет в аэропорту Сухуми. Но его тело не попадет даже на родину — в Рустави: через двадцать минут при заходе на посадку будет сбит и взорвется прямо на посадочной полосе самолет ТУ-154 из Тбилиси. Аэропорт закроют.
Абхазские формирования взяли в понедельник Сухуми. В эти минуты они добивают окруженные в пригородах остатки национальной гвардии Грузии.
По абхазским источникам, в Сухуми налаживается жизнь, раздают бесплатно хлеб. По данным грузинской стороны, идет расправа над оставшимся грузинским населением. Убит глава прогрузинского правительства Абхазии Жиули Шартава. По сообщению Интерфакса, в Сухуми в ночь на 28 сентября в результате нападения на российский военный санаторий тяжело ранены три российских десантника. Один из них скончался. Последнюю неделю до падения Сухуми мы жили в том санатории под охраной этих ребят.

ТЫ В ПАДАЮЩЕМ САМОЛЕТЕ

Большой самолет выскочил из облака и сразу привлек внимание всех, кто был на нашем корабле. За самолетом тянулся огромный черный шлейф. Еще секунд пятнадцать ТУ-134, следовавший рейсом Сочи—Сухуми, цеплялся за жизнь, медленно снижался к поверхности моря, а потом колом вошел в воду в 1,5 км от берега и сразу взорвался. По абхазскому катеру, выпустившему в гражданский самолет тепловую ракету, отчаянно ударили из всех видов оружия. Ему вдогонку полетели ракеты, загрохотали гаубицы. Кажется, стреляли даже из автоматов.
«В Сухуми не хватало «бортов» для полетов в Тбилиси, и по просьбе грузинской стороны самолет был отправлен раньше намеченного срока. Поэтому в самолете был только 21 пассажир», — рассказала нам диспетчер аэропорта Сочи Нина Мартынова, проводившая регистрацию билетов на тот рейс. Среди пассажиров ей запомнились греки, летевшие втроем на похороны погибшего родственника.
Наш катер первым устремился к темному пятну — месту падения. Мы спустились на нижнюю палубу, чтобы сфотографировать спасательную операцию. Казалось, из воды нам машут руками. Но, увы, это были всего лишь взлетавшие чайки. В живых не осталось никого.
Из глубины моря на наших глазах всплывали трупы. Вернее, части трупов.
Фотоаппарат дрожал в руках, когда мы снимали эти останки. Мимо проплыл белый трупик ребенка, покачиваясь на волнах. Половинка мужчины с волосатой грудью источала из себя темную кровь. Скальп, кусок кожи. Левая сторона женщины. Все тела были голые, взрыв раздел пассажиров перед смертью.
В тишине плескалась вода о борт катера. Вдали мирно наблюдали за происходящим большие российские военные корабли. Навязчиво лезла мысль: «Ты в этом самолете минуту назад». Впереди нас ждал Сухуми. [189]

ГОРОД МЕРТВЫХ

( Read more... )

sultanyan прислал мне свои воспоминания о той войне, что потрясла всю Грузию. О войне 92-93 года, в Абхазии. Прошу всех корректно комментировать этот пост. Очень прошу

К началу войны мне было 7 лет и постараюсь написать то, как я воспринимал всё именно тогда в детстве, а не сейчас.
Мы жили в довольно большом селе Дача рядом с селом Аракич, это Очамчирский район, и в моём паспорте место рождения указанно именно как Аракич. Оба села армянские. Рядом располагалось грузинское село Ахалдаба, а если ехать в сторону гор абхазское село, взрослые его называли «Атараабхазская» - именно так в одно слово.
Война для нас началась летом, было очень тепло, был вечер. Мы с мамой были во дворе у одной из наших соседок, вдруг со стороны дороги, которая вела в город (если не ошибаюсь ближайшим от нас была Дранда, по крайней мере именно оттуда папа привозил городской хлеб – такой круглый с твёрдой корочкой) в нашу сторону полетел боковой светящийся дождь (взрослые говорили трассирующие пули). Это длилось несколько минут, никто не кричал, и мне не было страшно. Только все легли на землю или спрятались за укрытиями. Мама не стала прятаться, а побежала к дороге, где-то там были два моих старших брата-подростка. Тогда никто не пострадал, но появились первые пулевые отверстия в домах, мы дети весь следующий день рассматривали их.
Выяснилось, что проезжала колонна грузинских войск, а у нас вдоль дороги было кукурузное поле. Видимо им показалось, что там кто-то прячется, и они его расстреляли, вот часть пуль до нас и долетела.
Дальше уже было страшно. Мужчины ходили по ночам дежурить. Стояли с охотничьими ружьями на условных постах при въездах в село, но сейчас понимаю, что в случае чего эти «посты» никого не смогли бы удержать и нескольких минут.
Регулярно над домами в сторону гор пролетали вертолёты, точнее один вертолёт, не помню, чтоб летали колонны. Бомбили абхазское село, в свою очередь оттуда периодически стреляли из чего-то крупнокалиберного. Сбитый вертолёт видел один раз, и сбили его в той стороне, где было море, хотя я не помню, чтоб там были какие-нибудь абхазские поселения. Вертолёт не рухнул, он сильно дымился и снижался, не знаю, в итоге разбился он или всё же аварийно приземлился. Ещё очень часто парой кружили два истребителя. От них мне ребёнку было особенно страшно, но в то же время они вызывали восторг. Стреляли ли они по земли или нет, не помню, наверное, всё же нет, такое вряд ли забылось бы.
Взрослые всё время смотрели новости, мне особо ничего не было понятно. Армяне, которые жили на севере Абхазии, поддержали абхазов, мы в тылу грузин автоматически стали врагами. Вообще, конечно это была не наша война, но когда ты живёшь на чужой земле, всегда приходится выбирать с кем тем ты, и в любом случае ты окажешься в «проигрыше», так как людей участвующих в чужих войнах всегда ненавидят. Но не такая уж абхазская земля была для нас и чужая, мы там проживали к тому моменту около века и другой родины (кроме воспоминаний о Турции) у нас не было. Но оставлю рассуждения на другой случай, вернусь к войне и детству.
Начались грабежи. На одной или нескольких машинах грузины (папа говорил, что это мингрельцы, я тогда разницу не очень видел) подъезжали к дому и вывозили всё ценное. Иногда из соседнего села успевали приезжать друзья (грузины) хозяев и «отбить» дом. Наш дом тоже ограбили. Причём о том, что едут к нам, стало известно за несколько минут, нас детей спрятали в соседском огороде. Когда всё прошло, мы вернулись в дом и смотрели потери, унесли какую-то бытовую технику, мама не успела забрать с собой какие-то золотые украшения. Об украденном никто не сожалел, да и приобретателям этих «ценностей», вряд ли, они пошли впрок.
В какой-то момент часть сельчан решила уехать в Россию. На грузовые и легковые автомашины погрузили поклажи и двинулись на север, но на первом же посту их развернули, и пришлось возвращаться обратно.
Где-то, через месяц после начала войны, у нас вдруг (как из сказки) объявилась наша тётя (родная сестра отца), которая жила в Сочи. Она доплыла на барже до Сухума, а оттуда каким-то образом, добралась до нас. Нас детей стали собирать в дорогу. Через пару дней тётя и ещё другая тётя (жена родного брата папы) и много детей поехали в Сухум, а оттуда уплыли на барже в Сочи.
Помню как несколько гвардейцев (бесстрашные воины с зелеными повязками на лбах и обязательными чёрными очками на носу) издевались над парнем-цыганом перед глазами матери. Старую цыганку впустили на баржу, а его скидывали с трапа, били пинками, при этом смеясь. Дикие шутки дикой войны.
Баржа отплыла под вечер. Детей запускали в каюты, а взрослые спали на трюме. Ночью по нам дали пару очередей с берега, это абхазы обозначили свою территорию. Рано утром мы были в Сочи. Такого чувства безопасности как в то утро, я не испытывал никогда.
Мама прожила всю войну в Абхазии, всё боялась бросить дом. Папу привезли в Сочи через 8 месяцев после начала войны, он был с чёрной бородой и очень больной. Но с окончанием войны мама не смогла там жить и переехала тоже к нам. В доме остались жить наши дальние родственники. Мама рассказывала, что Ахалдабу всю сожгли, причём первыми в неё вошли казаки (уж этим-то чего на этой войне надо было?). Вдоль обочин всех дорог ведущих в Грузию были могилы. Даже из рассказов это было очень страшно. Многие наши соседи после отхода грузин, несколько дней вывозили из ещё уцелевших грузинских домов домашнюю утварь и ценности. Причём мама рассказывала, что некоторые приносили в свои дома даже зеркала, будильники и расчёски.
Скоро в селе начались новые грабежи, только теперь уже за помощью обратиться было не к кому. Понятие законности и права исчезло на следующие лет десять в принципе. Все мои близкие родственники оттуда уехали. Раньше мама каждый год по одному-два раза в год ездила в Дачу, так сказать, навестить дом, и мы дети (теперь уже взрослые) тоже иногда ездили. В прошлом году дом продали. Теперь ездим только на кладбище. У нас в Абхазии остались только мёртвые.
Вот об этом и хотелось рассказать, если интересно могу ещё поделиться воспоминаниями и впечатлениями о современной Абхазии (последний раз я там был несколько месяце назад, правда не в Очамчирском районе а в Гагре).
С уважением, Сергей С.

Вчера когда постил военные фотографии, на последней узнал одну женщину, которая рассказывала однажды про свою судьбу.

не поленился скачать часть фильма "Абхазский капкан", где она рассказывает как с ней обращались во взятом абхазами Сухуми.

Watch on YouTube

27 числа мой дядька посадил семью на корабль на Лит газете ,но сам не поплыл сказав что будет охранять дом и машину. Доехав до Маджарки был остановлен передовыми подразделениями Абхазской армии (сосед сказал что были кабардинцы). Его вывели из машины и расстреляли у магазина Дары моря.
через неделю все трупы с дороги собрали в кучу и облили бензином После подожгли. Труп дяди узнал сосед и забрал.
Похоронен во дворе дома в ванне. Вот так ........
пишет неизвестный тут

С начала двадцатого века все поколения моей семьи прошли через войну. Прадед, покинувший страну в лучших традициях булгаковского "бега", с последним белоэмигрантским пароходом, дед, раненый во время боев за Кавказ (тот самый Кавказ, на котором его, пятьдесят лет спустя, пришлые из соседней области картвелы называли русским оккупантом), и пришедший с фронта лишь в сорок шестом, победа застала его часть в центральной Европе. Мама, моя мама, до девяносто первого знавшая как выход из всех бед взмах руки, которым она подзывала такси, чтоб не опоздать на работу. Застенчивая до кажущейся надменности библиотекарша с любящими родителями, чей труд обеспечил безбедное и беззаботное существование и ей, и ее позднему единственному безотцовскому ребенку...обеспечил БЫ ей и мне, не случись война, стыдливо называемая российскими сми грузино-абхазским конфликтом.
О чем она думала, оказавшись один на один с толпой стариков, витающей в облаках дочкой-подростком и большим домом, ставшим предметом зависти и посягательств новоприбывших, называвших себя громкими именами и должностями и в подтверждение этого поигрывающих небрежно висящим под мышкой автоматом? Скорей всего, включила защитный режим, выведя на поверхность лишь необходимые для выживания мысли, слова и действия. Иногда мне кажется, что она в нем и осталась: уйдя однажды, очень сложно вернуться.
А тогда она научилась сажать фасоль и разводить кур - поверила бы она в это двадцатью пятью годами раньше? Не пропускавшая ни одной премьеры в Мариинском театре, влюбленная в Ленинград студентка. Десятью годами раньше? Отчитывающая заместителя директора почтового ящика за невовремя сданную книгу, отчитывающая так, что тот, впечатленный, мчался за тбилисским шоколадом, марочным коньяком, рукой и сердцем, несмотря на то, что немолода, несмотря на то, что с ребенком. Это было в прошлой жизни, а в этой были ежедневное приготовление пищи в наскоро сооруженной кухне с костром вместо печи, попытки уехать, или хотя бы втолкнуть меня на уходящие в Сочи баржи, на которых вывозили награбленные машины в Россию гвардейцы мхедриони. Людей сажали по остаточному принципу, под "сажали" я разумею стояние в обнимку, как метро в час пик, невезучим доставались места у поручней и их, бывало, выталкивали. Ничего, в ноябре купальный сезон в Сухуми никогда не закрывался. О везении и невезении эти люди могли поразмыслить позже, когда стало известно, что одна из трех уходивших барж была потоплена, возможно, та, с которой вытолкнули их. В Сочи бархатный сезон той осенью тоже был омрачен - иногда море выносило трупы.
А мы тем неудавшимся для поездки вечером пошли домой - я, мама и дедушка, провожавший нас. Где-то он раздобыл буханку черного хлеба и мы попытались ее съесть. Это была хлебобулочная продукция не "для своих". Свои всегда купались в продуктовых наборах из гуманитарной помощи. Первой осенью те, кто еще помнил нас, иногда заезжали с пакетами крупы и масла, стыдливо отводили глаза и быстро уезжали, отказавшись пообедать. На Кавказе не пригласить гостя к обеду... Так вот, этот хлеб, который мы отщипывали по пути домой - его готовили из муки, выметенной с полов пекарен. Я точно знаю, что такое "поскрести по сусекам". И не завидую хитрой лисе, сожравшей колобка, то еще удовольствие.
Хлеба вскоре не стало совсем, равно как и масла (последнее поступление его вообще оказалось машинным), круп, сахара. Забегая вперед, скажу, что банку сгущенки к моему двеннадцатому дню рождения мама выменяла на мои же "на вырост" туфли, дивные, как мне казалось, бархатные с серебряными пряжками. Почему-то считалось, что они лежат мне на выпускной (бред. а если б у меня нога не до тридцать седьмого, а до сорок первого отросла?). Совсем безрадостно. Нет, те, кто имел свои земельные участки и не ленился их возделывать, никогда не голодал. Хоть вареные листья капусты-лахана, по весне, когда все закончилось, а новое еще не выросло, у нас были. Хуже было тем, кто жил в городе и не имел родственников в деревнях, расположенных в сторону Ингури.
Первая мысль, котрая приходит мне в голову, когда я вижу пентхаусы на новостройках Сити - боже, как же они будут, если отключат коммуникации?! Представьте. вы в своей квартире. Без света, без газа, без воды. Долго. Год. Если хотите жить, вы поставите печь-буржуйку, которую будете топить наломанными во дворе ветками, а потом мебелью, вынесенной из покинутых квартир соседей. вы возьмете ведро и пойдете через весь город за водой к роднику.
( Read more... )

27.02.93 Грузия,Абхазия

Разрывы снарядов установки "Град" раздавались все реже и вскоре стихли. "Теперь до утра будет тихо" - подумала Алла. Она лежала одетая, укрытая до подбородка одеялами. Но согреться в квартире, где уже полгода нет отопления, так и не смогла. Сырость и холод пробирали насквозь. Вчера, после похорон мужа, смертельная усталость свалила ее, "наградив" тяжелым сном - обмороком, а сегодня этого счастья не дано. Нет слез, нет мыслей, нет ощущения самой себя. Мир - это тишина, темнота и полное одиночество. "Я тоже умерла, и уже где-то в космосе" - думала она. "Как бы не сойти с ума...". Зудящий звук за окнами. Вроде зима, не время для комаров. Нудный и тонкий звук стал густеть и басить. Он тяжелел и нарастал. Наконец гул стал узнаваем. Господи, это самолет, она знает, это летит перегруженный бомбами самолет, они еще нас и бомбить будут! Не успела подумать, как первый глухой удар сотряс землю. Три - четыре минуты спустя новый взрыв. И еще, и снова, и все ближе... Она закричала от ужаса. За что ей все это! Ведь уже когда-то было, было...! Как молнией ослепили воспоминания 43-го: свой истошный крик, почти визг, и ревущее небо, и взлетающие вверх, словно легкие щепки, вагоны.... Две войны для одной жизни - это слишком....
Вновь тишина и темнота. Она сидит на полу между кроватью и трюмо и отчаянно рыдает. Долго всхлипывает и раскачивается. Постепенно началась дрожь, застучали зубы, застывшие конечности не слушались. Кое-как заползла под одеяло. И вскоре вконец измученная - забылась.
Военные действия, описываемые здесь, в прессе называли грузино-абхазским конфликтом. Женщина, о которой идет речь - украинка, родом из города Донецка, родственники жили на Украине, а здесь знакомые и соседи все уехали. Она осталась одна.

( Read more... )

Когда началась война, мне было 8 лет. Мы с братом выбегали на балкон, чтобы смотреть как идут со стороны Синопа танки, а потом – как разрываются снаряды, перелетая наш дом. Мама вздрагивала и эти несколько секунд застывала, глядя на нас пустыми глазами. К моему отцу – грузину приходили его абхазские друзья и предлагали помочь уехать, но он отказался, как я поняла потом из обрывков взрослых разговоров. Так же откажется уходить моя мамида, его сестра, когда через год наш город, а вместе с ним и тысячи жизней и само существование начнут рушиться под бесконечным воем градов с перерывами на мертвую страшную тишину, нарушаемую изредка вскриками женщин и плачем детей.
За первые 2 недели войны, когда мы засели дома и не оставляли надежду как и сотни тысяч людей по всей Абхазии что скоро, вот-вот все и кончится, в наш дом приходили десятки раз. Их не останавливали ни грузинская речь отца, ни стыдящие крики моей старой бабушки – забирали все, что нравилось. Все золотые украшения, которые были в доме, мама зашила в мягкие игрушки. Когда люди в военной форме начали прикладами ворошить мою кровать, я закричала и бросилась за своей любимой куклой, что мне было это золото, когда мою красавицу Алёну привезла из-за границы мамида и в ее белокурые волосы были вплетены десятки ленточек, глаза с мохнатыми ресницами закрывались и говороила она слово «мама»! я получила ее в подарок на восьмой день рождения, месяцем раньше. Мне прикрыли глаза и сказали: не подглядывай! Это была самая красивая в мире кукла…человек в форме оттолкнул меня и падая, я увидела бабушку, потом услышала выстрел. Этот ублюдок выстрелил ей в ноги за то что она хотела защитить меня. На крики выбежали соседи, начали увещевать военных, чтобы ушли. Я не знаю, кому достались потом все наши вещи, но как сейчас помню эту светлую комнату с окнами на море, где всегда было солнечно, помню этот закат и залитый бабушкиной кровью ковер в бордовых и бежевых узорах.
Через год погиб дедушка. Он шел с хлебом домой, после безумных очередей, где ему, абхазцу, кричали, убирайся домой! Где людям доставались жалкие остатки после того как неизвестные чины в форме расхватывали гуманитарные коробки и как собакам бросали нам остатки. Но он стоял, прямой, белый как снег, чтобы принести нам этот хлеб, или немного муки, стоял, не проронив ни слова и ничего не говорил потом. Он шел домой такой же прямой как всегда, с яркими голубыми глазами по этому городу-призраку, когда в миг его больше не стало, убило снарядом. С чьей стороны он был выпущен и в кого метился я никогда себя не спрашивала. Зачем знать ответы на эти вопросы, если не стало МОЕГО ДЕДУШКИ.
Я не помню, как прошел этот год, но запомнила своего одноклассника , Бесика, укравшего 2 пакета с импортным сахаром, который раздавали нам на пункте у школы. Гуманитарная помощь выделялась в ограниченных количествах. Когда объявили перемирие, мы уже ходили в школу и я чувствовала спокойствие и тягу людей к миру. По улицам ездили машины, в наш класс пришли почти все, кто учился до войны.
Я видела, как из коробки, которую выделяли на 4 человека, он взял 2 лишних пакета. Кому-то не достанется, кому –эта мысль сидела в голове пока я не увидела растерянную девочку, стоящую во дворе. Ребята убегали домой, радостные от этих пакетов, матовых, приятных на ощупь, а главное – приятно тяжелящих руки, а она стояла.
Прибежав, я рассказала маме. Как мне было стыдно потом за то, что промолчала, за то что быстрее бросилась домой!
На следующий день Бесик пришел с мамой и отчаянно краснея, глядя в пол, вернул пакеты девчонке. Уроки тогда не успели даже ознаменоваться звонком – начался обстрел и мы бросились к дороге. На гороизонте стояла пыль, совсем близко разрывались снаряды. В суматохе я потеряла брата, хотела вернуться в школу, но не разрешили. Чьи-то руки подхватили меня – прибежал отец, собрал нас, как котят.
Мальчик Бесик и его мама погибли недалеко от школы – их накрыло случайным снарядом в толпе мечущихся людей.

( Read more... )

26 сентября на операционном столе госпиталя в Агудзере лежал молодой грузинский солдат , медсестра и врач склонившись над ним проводили операцию. Тут по каридору Прибежал один из сотрудников держа в руках огромный кусок сливочного масла и со словами: - пойдемте делить!!! зашел в соседнее помещение и лопаткой для просмотра горла, начал его разрезать.Через 2-3 минуты там собралось человека четыре которые яростно делили кусок распихивая его по пакетам.
На дороге перед корпусом в ряд стояли носилки на которых лежали тяжело раненые, они либо тихо стонали ,либо кого-то проклинали. В доль носилок ходила женщина в черном и давала им, из алюминиевой кружки воды. В это время вдоль забора по направлению пляжа шла колонна людей. Женщины и дети в основном. Мы тоже шли в этом же направлении потому что все говорили что в районе ракетчиков можно сесть на БДК. Проходя мимо забора ,под кедрами мы заметили группу бойцов они были все перевязанные, кто на костылях ,кто без конечностей. тихо сидЯ опершись спинами о сетку за бора и орали что- то на грузинском. Орали в никуда в небо, я думаю это были какие то проклятия . Вдруг на встречу , в обратном направлении шла знакомая ,на наше удивление что она не уходит ,она ответила что чеченцы уже на Маджарке , что смысла куда-то идти нет , и что русских и армян они не трогают. Дойдя до пляжа и увидя то Вавилонское столпотворение мы повернули назад. Идя тем же путем мы дошли до того места где сидели раненые гвардейцы ,но их там уже небыло,и только на земле валялись обрывки окровавленных бинтов.
Но то что мы увидели дальше шокировало нас до глубины души. Из опирационной валил густой черный дым заволакивая все вокруг и носилки с тяжелоранеными. Из подьезда выбежал главврач с канистрой в руках ,и перемещаясь спиной разливал бензин сначало на ступени затем на дорогу. Вылив все он кинул канистру и поджег топливо. огонь быстро добежал до лестницы и скрылся в глубине больницы. Затем он посмотрел на ряд носилок, снял висевший на спине автомат с предахронителя и одной длинной очередью застрелил всех раненых. Увидев нас он вскинул оружие , направив его в нашу сторону. Постояв втаком положении секунд 10 он сказал: .........МЫ ВЕРНЕМСЯ И ВАМ РУССКИМ И АРМЯНАМ СДЕСЬ НЕ ЖИТЬ! ОПУСТИВ АВТОМАТ ОН ПОБЕЖАЛ В НАПРАВЛЕНИИ ПЛЯЖА. Мы кинулись в больницу и к носилкам к великому ужасу ни кто не подавал признаков жизни. на втором этаже горела операционная. На столе лежал молодой боец с раскрытой грудной клеткой, он был на половину облит бензином и горел....................
отсюда

Это был Ноябрь, 1992. Мне было 17 лет. Мой отец,испугавшись войны, уехал сразу. Моя сестра уехала с женихом, Ираклий Пачулия, вратарь Динамо Сухуми, в Питер купить кольца для свадьбы. Я осталась с мамой и братом.
Мне было страшно, я даже стала кричать во сне. У нас в переулке жил сосед Резо (фамилию не помню), который незадолго до войны вернулся из тюрмы. У него был один глаз и ужасающий вид и я всегда пряталась когда он проходил мимо. Пару дней до отьезда, я не успела спрятаться, он проходя остановился и сказал что он сожалеет что меня отец бросил и что он не даст меня в обиду никому поэтому я не должна бояться. Позже я услышала что он был расстрелян защищая кого-то.
Моя сестра позвонила на телефон соседки т. Розы, и сказала что свадьба через два дня. Я разрыдалась прямо в переулке. Как раз проходил мой двоюродный брат и сказал что поможет выехать на военном корабле. Я не верила что это реально но решила попробовать.
На следующий день настал тот последний день в Сухуми. Я и брат собрали сумку и с мамой побрели пешком до корабля. День выдался какой-то черно-белый. Обычная сочная зелень казалась тмялой, военной окраски хаки.
Ну вот мы и пришли, вот и корабль, а вот и тысячи людей на берегу которые молят Бога попасть на этот корабль.
К нам подошел русский военный с корабля, получивший деньги, взяв меня и брата за руки, повел нас через толпу на корабль. Я обернулась посмотреть на свою мамочку махавшую нам на прощание рукой. Я не знала если я ее еще раз увижу и поэтому я пыталась запомнить ее лицо и крохотное от недоедания тело на всю жизнь. Проходя через толпу проклинающюю меня и брата разочарованных людей что не могут попасть на этот корабль, я смотрела в сторону от стыда, разглядывая парня без ноги который беззаботно катался на велосипеде. Он улыбался, а я уже отвыкла видеть улыбающихся людей.
Садясь на корабль, я как все была уверенна что скоро вернусь, но увы...
На свадьбу попала за 5 минут до начала. Мама, была на грани смерти несколько раз, но слава Богу осталась живой и приехала через несколько месяцев.

mayatskaya

В первый день войны, когда ее никто не ждал, я услышала шум на дороге, соседи начали бегать и говорить, что едет тяжелая техника, вроде началась война, как на зло в этот день все были в городе, кто на работе, кто просто так, кто по делам.....с того дня многих не стало....
честно признаться, мы как токовую войну и не почувствовали, если в городе люди голодали, то у нас свой огород, живность и какие-то запасы....папа все время на маму ругался говорил-" зачем столько всего накупаешь, к войне что ли готовишься?"- шутка шуткой, но так и получилось...
единственное когда стало страшно, это когда начали Бабушарский аэропорт бомбить и бронепоезд.....многие уезжали, а мы оставались, я ходила в школу из моего класса ходила я одна, потом перемирие, а дальше сами знаете что......
после ухудшения положения мой двоюродный брат решил приехать к нам с семей, возле их дома постоянно стоял град, после обстрела они оттуда уезжали, а абхазы стреляли по нему, и была вероятность что могут попасть в их дом....
27.09.1993г утром, племянница захотела инжир, брат полез на дерево что бы ей собрать, его никто не предупредил что ветка треснутая, в общем он оттуда упал и повредил коленную чашку, мои его быстро отвезли в Агудзерскую больницу.
в обед пришел мой другой двоюродный брат и сказал что они уезжают и если мы поедем, он нас заберет, после того что мама с папой увидели в больнице, они приняли решение что нужно уезжать, но так как брат ходить не мог, папа его не мог оставить, по этому они решили что папа с двоюродным братом останутся дома, а наша семя и брата семя поедем в месте.... в этот день я последний раз видела свой дом, отца и брата...
мы поехали через сванетию, через перевал, но прошел дождь и размыло дорогу, машина не могла проехать, нужно было идти пешком.....
появился какой-то проводник и сказал что мы через 3 дня будем на другой стороне.....(если я узнаю кто он был и еще раз в жизни увижу - убью.).... мы шли по горам 11 суток, когда через машинный перевал можно было пройти за три дня.... вещей было много, по этому мы по немногу их оставляли....отстали от своих...остались мама с 3-я детьми и тетя с 2-я детьми, кушать нечего, была 3-х литровая банка сахара, и какой-то порошок, разводить в воде, типа супа что бы получилось, но костер не везде можно было разжечь...в общем у нас меню было 1 чайная ложка сахара утром и столько же вечером.....на 11 сутки и того не осталось.....пока шли по лесу было нормально, были дрова, кто-то охотился какая-то живность....что-то перепадало.....но когда дошли до южного приюта, вот тогда начался настоящий кошмар, перед глазами только снег больше ничего, зелени вообще нет.....в комнате 6х6 люди давили друг друга, нас мама загнала во внутрь что бы погрелись, но там долго не возможно было простоять, кислорода не хватало, по этому мы оттуда вышли на улицу......от грязи у меня с обуви отвалилась подошва, зимнего не было ничего, я перевал прошла в пляжных тапочках....после этого я ненавижу зиму, ненавижу снежную гладь, от яркого света у меня начинает болеть голова и в глазах темнеет.....
многие, что бы не замерзнуть шли и ночью, некоторых так застала непогода, следом шли мы, я никогда не видела в таком количестве мертвых людей, но самое страшное что среди них были дети, мама до сих пор вспоминает девочку лет 12, она сидела окоченевшая на камне в тапочках, в короткой юбке и легкой кофточке.......
всю дорогу нас подбадривали тем, что осталось пройти вот эту гору и все, будет лес, но почему-то эти горы не кончались..... когда нам очередной раз сказали что еще одна гора и все, мы думали опять шутка, но нет, это было в 12 часов дня на верхушку когда добрались перед нами расстилался лес, вы себе не представляете сколько было радости у людей, до него было рукой дотянутся.......но мы к лесу подошли только в 10 вечера, уже было темно, наконец-то можно было развести костер, все вроде немного отошли от ужаса, но это только показалось, на утро когда проснулись, смотришь, а вокруг опять покойники, но почему-то никто не кричал, каждый тихо оплакивал своих, похоронить не могли вот и укрывали кто одеялом, кто курткой или обкладывали камнем..... если среди мертвых узнавали своих знакомых, писали имя и фамилию клали на грудь камень а под него бумагу с данными.......
пока мы шли 29.09.1993г, моего отца и двоюродного брата расстреляли у нас дома.....
они даже не пошли прятаться, считали что их никто не тронет, они не воевали, не мородерствовали....но нет, этим уродам не понравилось что у брата была нога забинтована, его обвинили что он воевал против абхазов, а на самом деле они в последний раз держали автомат в руках в армии...
когда захотели убить брата за него заступился отец....его расстреляли первым, потом брата......(я спустя 14 лет узнала что это сделали 2 армяна)..мои родственники только на третий день смогли их похоронить, и то ночью, завернули в целлофан и похоронили в огороде, еще посыпали листьями, что бы не видно было свеже выкопанной земли....
в этот же день убили и дедушку, он жил в Варчах, пошел провести соседку, а на обратном пути его снял снайпер...... бабушка его завернула в одеяло и похоронила под мандаринами, он до сих пор там, в их доме живет абхаз....он наверняка мимо него проходит каждый день.....
пусть всем мученикам будет земля пухом...

пока бабушка была там, несколько раз приходили и уносили вещи, в плоть до трусов, потом ставили к дереву и пускали автоматную очередь, что бы она отдала золото, она рассказывала что чувствовала, как пахло палеными волосами....потом она пряталась у русской соседки..абхазы, узнав что эта женщина там кого-то прячет пришли ее убивать...
бабушка испугалась что из-за нее могут убить человека и вышла... когда ей пригрозили автоматом, она попросили выйти из дома, что если вдруг ее убьют, что бы она своей кровью не испачкала у нее пол....она до сих пор такая....за себя никого беспокоить не будет.....один абхаз, бабушку сразу предупредил, что, если они будут дома, им ничем не сможет помочь, а в штабе их держать не мог, предложил собраться всем, организовал машину и отправил до Ингури...
нашу соседку абхазку, тоже хотели убить за то что она грузинам помогает, ее забрали якобы в штаб....захотели изнасиловать, но она молодец.. с автомата уложила 4-х и убежала домой в тот же вечер она собрала мужа, детей и уехала из Абхазии....

я не знаю сколько времени должно пройти что бы все это забыть.......многие хотят мести, но это не выход, если мы друг другу будем мстить, война никогда не кончится...
моего отца убили армяне, моя самая драгоценная и любимая тетя армянка, я не могу ее ненавидеть......
если мстить, то нужно мстить непосредственно тем, кто принимал участие, но не всему армянскому и абхазскому народу.....
может кто-то меня будет осуждать, но просто надоело вокруг себя видеть только зло......хватит уже, хочу мира, хочу слышать смех и веселье.....
хочу жить у себя дома, и что бы возле меня жили те же абхазы, те же армяне, те же русские.....в каждой нации есть хорошие и плохие...

Кети М. из Сухуми

Во время войны я жила с мамой то Тбилиси, то в одном селе гальского района, но при каждом объявлении "перемирия" возвращались домой, в Сухуми. так было и в то, "последнее перемирие". оно отличалось от всех предыдущих, если раньше не все решались возвращатся, то на этот раз приехали почти все, кто спасался от войны в более спокойных уголках Грузии, привезли обратно свое имущество, которое вывезли во время войны. открылись школы, институты, жизнь в городе вновь закипела; помню как одна пожилая соседка, увидев наш двор вновь полный детьми, сказала: "наши дети вернулись, значит будет мир". к сожалению она ошибалась...
Сухуми, полный мирными жителями подвергся обстрелу, потом еще одному и еще одному... помню те дни, до отъезда, как я ночевала в подвале своего частного дома, либо на кухне, на второй этаж мне не разрешали пониматься, опасаясь, что меня заденет шальная пуля или осколок от снаряда. помню как рано утром начали бомбить наш район и сидя в подвале, я слышала глухие тяжелые звуки разрывающихся неподалеку бомб.
Ситуация обострилась до предела, все беженцы стали спешно покидать Сухуми. пути спасения - железная дорога, воздушное пространство, море... были не безопасны, бомбили все и везде. аэропорт обстреливали, самолеты сбивали, катера топили, железную дорогу бомбили, а ведь знали, что мирные жители-беженцы спасаются, поэтому добивали нас как могли. положение осложнялось еще тем, что во время этого "последнего перемирия" вернулось очень много народу и транспорта на всех не хватало.
2 дня моей жизни, которые я не забуду никогда и помню очень хорошо. именно эти два дня отпечатались в моей памяти четко:
1-ый:
24 сентября 1993 года
быстрые сборы, 2 сумки с самыми необходимыми вещами; хорошо запомнила один символичный момент, я хотела взять свою любимую куклу, а мама мне говорит:"Нино, оставь, все равно через неделю вернемся!"
я, моя мама и соседи с нашей улицы(женщины и дети) в сопровождении одного мужчины поехали в аэропорт с надеждой попасть в самолет. народу было очень много, попасть внутрь самолета было крайне сложно. помню половина наших соседей все-таки смогла попасть в один из самолетов, но он оказался перегружен и пилот отказался взлетать. я, мама и оставшаяся часть наших соседей сидели на летном поле на сумках в ожидании другого самолета и вдруг услышали свист и глухие звуки разрывающихся снарядов. бомбили аэропорт. все стали разбегаться, бежать в бомбоубежище. я бежала куда глаза глядят, вспомнила о маме, побежала к нашей машине, собрались оставшиеся соседи и я услышала такой ужасающий звук, что мне стало очень страшно и я заплакала. это тот перегруженный самолет пытался взлететь и спасти людей. Слава Богу они нормально долетели, Господь их спас.
мы побежали в бомбоубежище, переждав там, пока обстрел не закончился. сели в машину и вернулись домой. в тот день нам не удалось улететь.
2-ой:
25 сентября 1993 года.
на следующий день, мы вновь отправились в аэропорт. до позднего вечера мы пробыли в аэропорту, но так и не смогли пробиться ни в один из самолетов. меня придавили в толпе и я потеряла сознание, очнулась уже в машине у мамы на руках. так мы сидели в машине,ожидая новых самолетов как вновь начали бомбить аэропорт. мы побежали за здание аэропорта, пытаясь спастись от снарядов. помню, мама меня прислонила к стене и накрыла собой, а я ей сказала:"мама зачем ты меня закрываешь? если тебя убьют, я не смогу без тебя"... бомбили какими-то светящимися в темноте ракетами, а перед обстрелом кто-то пустил "свечу", видимо дав знак к началу обстрела. Бог миловал и на этот раз, мы остались живы и целы. бомбежка стихла, прилетел самолет, чтобы забрать раненных. в толпе меня за руку взял мой друг-сосед, мы с ним оторвались от наших мам и вдвоем протиснулись к трапу. мама рассказывала потом, что когда она увидела меня поднимающуюся в самолет, она забыла себя и чутьли не в состояни аффекта растолкала людей и добралась до трапа. она испугалась, что мы с ней потеряемся, как потерялись многие дети и родители, когда ребонку удавалось пройти в самолет, а мать оставалась и наоборот.
самолет был уже заполнен и капитан отдал приказ убрать трап. мама моего соседа оставалась внизу. моя мама пошла к какому-то военному, стоявшему в двери, сказала, что в самолете ребонок, а мать внизу осталась и что он не хочет без нее улетать, попросила спустить его обратно. а тот ей ответил:"Вы что с ума сошли? хоть ребонка спасете!" но не помню каким образом, нащу соседку все-таки удалось поднять в самолет и дверь закрылась.
мы взлетели, в салоне свет потушили, чтобы снизу не было видно где мы летим, но нас все равно начали бомбить и помню, глядя в иллюминатор, я увидела ракету, пролитевшую рядом, такую, которая светися в темноте...
прилетели в Тбилси, тишина, как будто в другой конец Земли попали...
это было в последний раз, когда я ходила по родной земле...
все мужчины оставались в Сухуми до конца. мой отец чудом спасся на теплоходе до Поти. многие мои родственники шли через Сванетию...
думая о Сухуми сейчас, возникают чувство, будто ребонка родного оставили чужим людям, который стал сиротой и тоскует, такой покинутый...

27 сентября - день скорби всего грузинского народа, никогда не забудем, что пришлось пережить нашему народу, никогда не смиримся с тем, что нашего Сухуми больше нет. всем погибшим, убитым, замученным до смерти -Царство Небесное, Даст Бог они будут отомщены. и пусть те, кто умыл руки в грузинской крови не найдут счастья в этом мире и горят в аду вечно.
отсюда

Я уехала как только поняла ,что война это серьезно ,и она все-таки началась-в октябре месяце.Меня просто выслали -т.к маленький ребенок .Так я выехала в Москву и больше никогда не вернулась в свой любимый город.
Остались и пережили все ужасы войны все мои родственники:-мама,муж,брат ....вообщем вся родня.
Муж выехал за мной во время перемирия и пока мы собирались домой -произошло то,что произошло.
В город вошли карательные отряды..
Т.к мои родные не чувствовали себя провинившимися ни в чем, они решили остаться в городе ,в своих домах..
Первая встретила "воинов" моя мама-ей вырвали клок волос ,стукнули головой об дверной косяк.Она потеряла сознание и уже без сознания ее видимо били ногами.Но(спасибо не убили).Помогали ей соседи с кем она вместе пережила войну (абхазцы которые не выезжали из своих домов и все вместе переживали бомбежки).Брата моего спрятали соседи (хотя он не хотел)-просто если маму "пожалели"-сказали,что у него шансов выжить нет.
Двоюродный брат прятаться не стал.Вместе с другими соседями их собрали и собирались куда-то увозить.
Он взял с собой какой-то сверток.Ему приказали выбросить его.Он отказался-и его расстреляли на месте.
Это оказались семейные фотографии...
Моего порализованного дядю трепали-валили с кровати (думали,что притворяется) изорвали матрацы-думали если он лежит ,там что-то есть ценное.
Потом их всех нашел и взял под свою опеку одноклассник моего брата-герой Абхазии.Он вывез моего брата
мою маму и сказал не зависимо от того,что они не причастны к боевым действиям-им надо выехать -жить им не дадут.
Тетя и дядя остались.Т.к человек порализованный не было возможности вывозить-так и жили терпя унижения и ограбления..После дядиной смерти тетя выехала проведать детей и ее дом заняли.
В наш дом вьехали родственники человека ,который вывозил маму и брата.Я так думаю-это плата за их жизнь..
Все мои родственники-остались без жилья и без Родины.Самое "смешное",что оказалось ,что нам даже не к кому было ехать.Все-все-все мы жили в Сухуми и районах Абхазии.Даже в Грузии не было родственников.

Моя мама ,когда я ее встретила-была как из Освенцима(весила 47 кг).
Я думаю не спроста в Абхазии не хотят следственных мероприятий по войне-т.к многие из "победителей"-далеко не "белые и пушистые"...И я бы с удовольствием вмазала по яйцам того "героя"-который издевался над моей мамой,чтоб не мог делать таких же выблядков как он.

Марина из Сухуми

suhumchanka56

Уезжала я их Сухуми в возрасте семи лет и помню не очень много. Выехали мы оттуда дня через два после того, как по телевизору объявили войну. Помню, как бежали искупаться в последний раз в Чёрном море, как только зашли в воду, начались выстрелы. Под эти выстрелы мы бежали домой, помню что видела гильзы повсюду на улицах...
Уезжали мы на большом военном корабле... людей возили на небольшой моторной лодке, человек по 10 за раз--опять же под выстрелами. Ехали я, моя старшая сестра и бабушка--провожали нас мои дядя и тётя, которые прожили в Сухуми до следующего января, в основном на макаронах и тушёнке(Потом они оттуда уехали, потому что не было никаких гарантий того, что что либо удастся сохранить из имущества--жизнь всё-таки дороже). Бабушка до сих пор верит, что для нас сделали последнюю ходку к берегу только потому, что видели что среди будущих пассажиров ребёнок (я).
Единственное, что бабушка увезла с собой--это свои ордена времён ВВ2. И память об олеандрах, ботаническом саду, тёплом море и соседях...
М.П., Сухуми.

main_gold