Грузия-15 глазами питерского фотографа
Apr. 4th, 2016 10:31 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
cyxymuИнтересный отчет о поездке в Грузию питерского фотографа. И тут не только фото)) можно конечно начать с самого начала, линк на его первый пост чуть ниже
Оригинал взят у![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
ffoto_graff в Грузия-15. Часть 2.
Оригинал взят у
ffoto_graff в Грузия-15. Часть 2.(начало - http://ffoto-graff.livejournal.com/29709.html)
День третий. Кахетия.
Давид-Гареджи.
Утро, сборы, завтрак, оформление проката автомобиля и первый сюрприз с этим связанный.
Мамука, менеджер компании, сообщил, что с машиной, которую мы бронировали накануне, что-то случилось, и потому «в команде произошла замена». Впрочем, альтернативный вариант мало чем отличался от предыдущего и вполне нас устраивал. Мы осмотрели внутренности и внешности Фольксвагена, записали и сфотографировали все сколы, потертости и индикатор количества топлива. После этого Мамука пристроил в багажнике внушительную канистру охлаждающей жидкости. На мой вопрос «зачем?» я получил интригующее «не беспокойтесь, с машиной все в порядке! Так, на всякий случай».
Житейский опыт подсказывал, что пара запасных литров антифриза для исправного автомобиля явно многовато, но врожденная доверчивость и желание поскорей двинуться в путь убаюкали бдительность. Мы сложили вещи в багажник и продолжили путешествие. Положившись на приложение «яндекс навигатор» в смартфоне, мы отказались от предложенного за дополнительную плату навигатора, но, надо сказать, впоследствии иногда об этом жалели – приложение не всегда справлялось с чехардой второстепенных дорог.
Перед выездом Мамука посоветовал быть осторожным при движении по городским улицам, и мы тут же убедились в его правоте. При том, что дорожная полиция в Грузии строго и неподкупно следит за порядком, местные водители не отличаются особой вежливостью, с кавказской лихостью пробивая себе место под дорожным солнцем. Пешеходам приходится довольствоваться второстепенной ролью, а друг с другом автомобилисты охотно общаются пронзительными гудками, предупреждая о своих маневрах, что часто бывает нелишним.
Вырвашись за пределы Тбилиси, мы вырулили на Кахети-хайвэй и направились на восток Грузии. Ровная как стрела дорога пронзала поля, уплывающие к холмистым горизонтам, проносилась мимо небольших поселков. Примерно через час пути автомобиль пересек административную границу Кахетии – бывшего Кахетинского царства, известного Алазанской долиной, художником Пиросмани, лучшим вином, сладостями и россыпью древних городов-крепостей, большинство из которых не смогли сохранить свой первозданный вид в борьбе со временем и бесчисленной чередой захватчиков.
Один из таких архитектурных комплексов – монастырь Давид-Гареджи – притаился вдали от всех дорог, на скалах, разделяющих Грузию и Азербайджан. Он был основан в VI веке одним из сирийских святых отцов, принесших монашество в Грузию, святым Давидом Гареджийским. Вместе со своими учениками монах прорубал в склонах кельи, превратившиеся со временем в Гареджийскую лавру, которая объединила несколько десятков монастырей, для подробного осмотра которых потребуется не один день. Лавра не прекращает своей деятельности и сейчас, поэтому во многие монашеские помещения вход простым путешественникам заказан. Добраться до комплекса можно только на своем автомобиле, и мы не могли пропустить возможность познакомиться с этим историческим местом, хотя для этого нам и пришлось сильно отклониться от маршрута.
Еще не подозревая, как много времени отнимет эта дорога, мы свернули из города Сагареджо на юг. Автомобиль урчащей букашкой вторгся в бесконечные просторы степей и пастбищ грузинской глубинки. Вскоре на обочине дороги показалась группка из трех путешественников с рюкзаками – мужчина и две женщины голосовали попутным машинам. Притормозили. На ломаном русском парень объяснил, что они тоже направляются в Давид-Гареджи. Мы предложили составить компанию. Багажник уже был забит до отказа, и автостопщикам пришлось тесниться на заднем сиденье вместе с поклажей. Фольксваген просел под навалившейся тяжестью, скрипнул и тронулся дальше.
Меня искренне удивляло, как можно было пуститься в такой дальний путь пешком, и потому захотелось поближе познакомиться с попутчиками. Я обернулся со своего пассажирского места к рюкзакам, среди которых улыбалось три лица.
- Ребята, вы откуда?
- Польша, - молодой человек лучше остальных знал русский язык и взял на себя обязанности переводчика.
Мы представились друг другу. Как оказалось, поляки уже вторую неделю путешествовали по Грузии автостопом.
- Давно до Гареджи идете?
- Давно.
- Так далеко ведь идти!
- Ну, ничего, дошли бы, - улыбнулся парень.
За окном тянулись забытые цивилизацией пейзажи, иногда оживляемые одинокими строениями и редкими встречными автомобилями. Дорога извивалась, скрывалась в низинах, взбиралась на возвышенности, сбегала с них узкой длинной лентой за очередной поворот, за которым, казалось, вот-вот должен был появиться монастырь. Но за этим поворотом скрывался новый, за ним следующий, и так без конца. Я оглянулся на поляков, они растерянно улыбнулись: «Да, так далеко мы бы не дошли».
Гладкий до этого асфальт постепенно покрылся рябью ям и ухабов, плавно перешел в грунтовую дорогу, сначала ровную, а позже изуродованную глубокими колеями и рытвинами. Скорость пришлось сбросить. Когда, судя по указателям, до монастыря оставалось пять километров, на табло загорелся датчик, и перегревшаяся машина тревожно запищала. Пока я открывал капот, воображение живописало Мамуку с канистрой антифриза в руках. Предчувствия не обманули – почти полностью исчезнувшая охлаждающая жидкость, плескалась на самом дне бачка. Пришлось сделать паузу, давая машине остыть. Палило солнце, в выжженной траве прыгали выжженные кузнечики, проезжающие автомобилисты останавливались, и, убедившись, что ничего серьезного с нами не произошло, отправлялись дальше. Тем временем я звонил в службу сопровождения прокатной компании. Договор предусматривал замену автомобиля, но ни прокатчикам не хотелось ехать за сотни километров, ни нам - терять времени. Договорились на временное решение проблемы – долить антифриз и следить за дальнейшим поведением машины. Как это часто и бывает, временное оказалось постоянным…
Монастырь Давид-Гареджи
Минут через тридцать мы добрались до монастыря, бегло осмотрели его кельи, с вершины окинули взглядом разбег безлюдных просторов и, попрощавшись с поляками, отправились в обратный полуторачасовой путь – через холмы, степи, долины и соляные озера – к трассе на Алазанскую долину.
Сигнахи.
Во второй половине дня после многочисленных спусков, подъемов и серпантинов внезапно открылся город Сигнахи, примостившийся мозаикой черепичных крыш на горном склоне. Над крышами возвышался отточенный карандаш церковной колокольни.
На въезде в город нас встретила облепленная туристами небольшая скульптура мужчины верхом на осле – одновременный привет и персонажу фильма Данелии «Не горюй!» (некоторые сцены которого были сняты в Сигнахи) и неизвестному сельскому доктору - герою известной картины Пиросмани. Припарковавшись у оживленного ресторанчика, мы стали узнавать, как найти гостевой дом, где мы забронировали комнату. Кто-то из местных позвонил его хозяину, Илье Кусикашвили, и попросил подъехать за нами. Илья оказался молодым позитивным мужчиной, отцом двух мальчишек, мужем красавицы-грузинки Лии и владельцем дома с чудесным видом на Алазанскую долину. В прошлом полицейский Илья оставил государственную службу и в развитии собственного туристического бизнеса, похоже, нашел свое призвание. После знакомства мы поспешили оставить вещи, чтобы успеть погулять по городу дотемна. Перед этим я поинтересовался у Ильи, где можно купить хорошего домашнего вина. Илья обреченно вздохнул:
- На рынке не покупайте, там хорошего не нальют.
- Что же делать… А у вас есть вино?
- Есть. Но продать вам я его не могу.
Илья ожидающе улыбался, а я тут же стал мысленно перебирать причины отказа. Может, это какое-то драгоценное коллекционное вино? Или требование грузинских законов? Или того хуже – древний обычай не продавать вино чужестранцам? Не дав мне потеряться в догадках, Илья продолжил: «Продать не могу. А подарить могу. Сегодня вечером и угощу».
В предвкушении вечера мы отправились на осмотр окрестностей.
Сигнахи уверенно закрепил за собой почетный титул города влюбленных. Журчание фонтанов, уютные террасы старинных домов, размеренность, ЗАГС, круглосуточно расписывающий молодоженов. Чем мы не могли воспользоваться – именно в это время год назад мы уже обменялись кольцами. А давно ожидаемое венчание в Грузии мы запланировали на вторую половину нашего путешествия, предусмотрительно выбрав даты, в которые православная церковь проводит обряд. Поэтому отведенные себе самим два дня в городе влюбленных мы собирались провести без хлопот и суеты, умиротворенно наслаждаясь видами и слегка рафинированной, но все же удивительно приятной атмосферой этих мест. Надо сказать, в Грузии часто проявляются параллели с другой южной страной – Италией. Те же горные пейзажи и темперамент, те же вино и пицца (только в виде хачапури). Но в Сигнахах эта схожесть становится особенно явной. Любуясь увитыми виноградом многовековыми стенами, прилавками ремесленников, гуляя по камерным улочкам, которые то карабкаются вверх, то обрушиваются вниз по склону булыжными мостовыми, порой думаешь, что перенесся на берега Средиземного моря… Поддавшись этой романтической идиллии, мы неспешно бродили по окунувшемуся в закат поселению, и тут я подумал…
- Наташа, а завтра церковь венчает?
- Кажется, да.
- А почему бы тогда не повенчаться? Именно здесь и именно завтра?
Переглянувшись и удивляясь, почему не подумали об этом раньше, мы поспешили за помощью к Илье. Когда мы заглянули во двор, он разговаривал со своей мамой Мананой, живущей неподалеку и зашедшей его навестить.
- Илья, извините, а в вашей церкви венчают?
Манана сразу подключилась к разговору и со словами «сейчас узнаем» достала телефон. Как нам объяснили, она звонила местному священнику.
- Да, венчают.
Мы тут же попросили Илью и его жену Лию стать нашими свидетелями. Илья улыбнулся, сказал, что завтра привезут виноград, и он будет очень занят, потому что должен делать вино… и согласился. Непроизвольно мы посмотрели на Манану, она все поняла и со словами «сейчас договоримся» снова взяла в руки телефон. Уже через несколько минут мы знали, что завтра в церкви святого Георгия нас будет ждать отец Георгий.
- А как подготовиться, что надо брать с собой?
- Возьмите свое искреннее желание.
При этом Илья тихо добавил: «И немного денег, чтобы отблагодарить священника».
Позже вечером, как и было обещано, Илья приготовил угощения. Где-то под нами терялась во тьме Алазанская долина, на столе распечатанной колодой рассыпались белокожие карты нарезанного сыра, желтели запотевшие виноградные гроздья. Сквозь граненный лед графина дрожало белое вино. К столу хозяин позвал и других своих квартирантов – молодую пару из Польши. К счастью, ребята немного знали русский язык, ну а там, где этих знаний не хватало, мы прибегали к английскому. Илья взял на себя роль тамады, а я, наконец, поучаствовал в традиционном грузинском застолье. Вино пилось, разговоры разговаривались, чередуясь с многочисленными тостами: за здоровье, за Родину, за мир, за дружбу, за родственников, за любовь, за гостей… Очень хотелось произнести свой тост и за хозяев, но по местным обычаям прервать тамаду означало проявить невежливость.
День четвертый. Алазанская долина.
Венчание в Сигнахах.
Несмотря на количество выпитого накануне, утро встречалось абсолютно здоровой и свежей головой. Венчание было назначено на два часа и у нас оставалось много времени на осмотр местных достопримечательностей.
Сигнахи очень хорошо сохранился. В первую очередь потому, что в отличие от большинства грузинских предместий никогда не был захвачен врагами. Благодарить за это следует, прежде всего, удобное, скрытое от глаз расположение города. Но, может, тому причиной и городская крепость, раскинувшая километровые крылья защитных сооружений на близлежащие хребты и возвышенности. На башни и соединяющие их невысокие крепостные стены можно легко и бесплатно подняться и полюбоваться открывающимися видами.
Еще одна важная достопримечательность, которую ни в коем случае нельзя пропустить – национальный музей Сигнахи. Его первый этаж посвящен археологическим экспонатам, второй – живописи. Пожалуй, главная часть экспозиции - 16 подлинников обворожительного примитивиста Николаса Пиросмани. Картины когда-то не признанного и не понятого современниками гения в наше время стали визуальным олицетворением Грузии - наряду с горными склонами, виноградными долинами и сдержанными очертаниями православных церквей. Может быть, главная ценность шедевров Пиросмани в том, что, стоя перед ними, ты непроизвольно окунаешься в колорит и душу Грузии, слышишь ее многоголосые распевы. Удивительно, что при тех сокровищах, которыми обладает музей, вход в него стоит всего 3 лари, а охранники отсутствуют.
В монастыре святой Нино в Бодбе
После музея мы отправились в монастырь святой Нино в Бодбе, который находится всего в нескольких километрах от Сигнахи. В монастыре прямо под ногами посетителей, входящих в южный предел Кафедрального собора, и покоятся мощи самой почитаемой здесь святой, принесшей христианство в Грузию. Говорят, если приложить к истертым плитам могилы нательный крестик, он приобретает необычайную силу. Спустившись от монастыря по длинной каменной лестнице, минут через 15 мы подошли к главной цели нашего визита – святому источнику Нино с купелью. Возле источника уже ждало своей очереди несколько десятков человек, желающих совершить ритуал погружения в купель. Купив у входа специальную белую рубашку (по еще одному преданию, рубашка, в которой нужно входить в купель, после погружения приобретает защитные свойства), мы присоединились к ожидающим. «А в купели холодная вода?», - поинтересовались мы у монашки, которая, не вынимая наушников смартфона, записывала посетителей в очередь на окунание и продавала рубашки. Девушка добродушно улыбнулась, окинула нас взглядом и спросила: «А вы откуда?». Узнав, что из России, улыбнулась еще больше и резюмировала: «Вам будет не холодно».
Погружение в купель – священнодействие. Окунание происходит три раза с чтением молитвы. Это стало и нашим очищением, и нашей исповедью перед венчанием, которое ждало нас через несколько часов.
Приготовление домашнего вина
Вернувшись домой, мы не узнали наш двор – прощальным парадом здесь выстроились тесные ряды мешков собранного накануне винограда. Тут же высилась уже заполненная на четверть огромная бочка на тысячу литров. Бочку венчала ручная давильня. На нее, как на плаху, ссыпались виноградины, налитые соком цвета недозрелой соломы. Немного поиграв в виноделов и покрутив рукоятку давильни, мы нарядились и вместе со свидетелями - Ильей и Лией – отправились в храм. В тихом церковном дворике на лавочке в тени деревьев нас уже ждал отец Георгий. Пока шла подготовка к ритуалу, мы купили свечи и отложили небольшую сумму в благодарность священнику (отсутствие прейскурантов на исполнение обрядов лишний раз подчеркивает демократичность и открытость грузинского православия). Хотя отец Георгий знал русский язык, венчание он проводил на грузинском. Но это не имело значения. Растворившись в священнодействии и душевной радости, каким-то удивительным образом мы понимали все, что было необходимо. Несмотря на очень скромное убранство церкви, на простенькие венцы на наших головах, на то, что в помещении кроме священника, нас и свидетелей, больше никого не было, атмосфера звенела торжественностью. После венчания отец Георгий от души поздравил и благословил нас, а потом пообщался уже по-светски. Была заметна его искренняя радость от того, что за много километров от родины для такого важного события в нашей жизни мы выбрали именно его церковь.
Сразу после венчания пришлось отправляться в дальнейший путь – впереди ждали виноградные сокровища Кахетии. Провожая нас, Илья вышел из дома с бутылкой в руках: «Ребята, возьмите это вино и сегодня вечером отпразднуйте свой праздник!». Я слышал, что по грузинским обычаям свидетели венчания становятся родственниками молодоженов, и неуверенно произнес: «Мы теперь как родственники…». «Почему – как?! Родственники и есть!», - ответил Илья. Мы обнялись. До скорой, надеюсь, встречи.
Праздник ртвели.
По пустынным серпантинам каньона наша машина скатилась к местечку Гурджаани. Его пронзала неширокая оживленная дорога, тянущаяся до самого Телави. Справа от поселка разворачивалась зеленая скатерть виноградников – верная свита реки Алазани.
Какой бы путь по Алазанской долине вы не избрали, дорога так или иначе будет соблазнять коричневыми указателями, приглашающими посетить знаковые места так называемого Винного тура. Километрах в десяти от Гуржаани, обогнав очередной прицеп, просевший под тяжестью собранного винограда, мы свернули с дороги и углубились в местечко Велисхице, разыскав там бывший винный завод шестнадцатого века, а ныне музей-погреб «Нумиси». Как раз в это время в музее среди горловин вкопанных в землю гигантских бочек-квеври и прочего винодельческого антиквариата под комментарии экскурсовода пробиралась небольшая группа англоязычных туристов. Тут же, во дворе дымился мангал музейного ресторанчика, и кто-то покупал вино, откачанное из местных погребов. В музее мы надолго не задержались, но он оставил приятное ощущение правдивости и естественности. Вероятней всего, жизнь здесь сохранилась и не покрылась музейным нафталином по той простой причине, что Грузия, медлящая проститься с древним укладом, не позволяет многовековой истории зазиять непреодолимой временной пропастью. Все так же, как и сотни лет назад, отары заполонивших дорогу овец мешают ишачку провезти груженную сеном арбу, все так же в раскаленном колодце каменной печи-тонэ румянит бока лодочка хлеба-шоти, все так же руки сборщиков винограда багрянит липкая кровь очередного урожая и так же в глиняных квеври, скрытых толщей земли, томится и набирает силу веселое вино.
В музее-погребе «Нумиси»
Покинув Велисхице, мы направили нашего железного коня в город Кварели на винный завод под звучным названием «Киндзмараули». Дорога ворвалась в череду бесконечных виноградных аллей, на миг прервалась руслом обмелевшей Алазани и опять взмахнула крыльями разлетающихся вправо и влево виноградников. Остановившись на обочине, я схватил фотоаппарат и помчался ловить свет, который уже начинал незаметно таять, сбрасывая с себя полуденную скуку. Среди уходящего вдаль ритма виноградных лоз сияли десятками маленьких желтых солнц налитые гроздья саперави. После первых кадров хотелось уже не фотографировать, а давить зубами податливые бока сладких ягод. Но, хотя вокруг никого не было, я не решался сорвать безнадзорный виноград. Послышался шум мотора и голоса – на соседнем участке поля, куда я поспешил, шел сбор урожая. Изнуренные трудовым днем сборщики вовсе не походили на людей, увлеченных праздником ртвели, но в ответ на просьбу пофотографировать их заулыбались, оживились и, даже не дождавшись, когда я закончу снимать, наградили меня виноградом. В мои ладони погрузились только что сорванные гроздья – столько, сколько я способен был унести. Есть много доброжелательных стран и народов, но особенность грузин в том, что они не просто с готовностью отзываются на просьбу, а исполняют ее, предвосхищая, когда вы еще ни о чем не успели попросить. И в этом мы убеждались не раз.
Минут через сорок, когда от сладкого подарка остался лишь комок перепутанных и высохших трахей, показались ворота завода «Киндзмараули». Парковка автомобилей неровно гудела и нетрезво позвякивала стеклом: туристы, освободившиеся из объятий заводского магазина, загружали багажники разносортными бутылками шедевров грузинского виноделия. На них невозмутимо посматривали местные старожилы, коротавшие вальяжное грузинское время на ближайшей скамье. Казалось, и скамья, и ее пассажиры уже пустили корни в окружающий ландшафт.
Через никем не охраняемую проходную мы незаметно для самих себя оказались на территории завода и пополнили состав группы, отправляющейся в экскурсию по предприятию. Прогулка оказалась недолгой, но за это время нам успели показать и модернизированное производство, и музейный сектор, сохранивший традиционные способы производства вина. Особенно впечатлило винохранилище, стены которого оказались облицованы стеллажами запыленных бутылок, а пол вымощен деревянными бочками с вином многолетней выдержки. Все эти сокровища, как и заводская проходная, никем не охранялись. Примерно через полчаса наш совершенно бесплатный ознакомительный тур закономерно закончился в дегустационном зале. На взлетной полосе длинного и узкого стола томились пустотой круглобокие бокалы, дежурили высокомерные графины для слива остатков дегустируемого вина, а во главе торжества, словно на эшафоте, красовалась мундирами этикеток полдесятка разноцветных бутылок. Ловушка захлопнулась: стало ясно, что трезвыми и без покупок отсюда мы уже не выйдем. Впрочем, именно к такому финалу все и стремились.
На заводе «Киндзмараули»
Кроме современного производства завод сохранил настоящее марани с глиняными квеври. Гармоничным дополнением к общей атмосфере стал художник, погруженный в фантазию своего мольберта.
Начали с сухого вина. Девушка-экскурсовод откупорила первую бутылку. Над столом разлетелись звуки разливаемого напитка, терпкий аромат и информация о секретах виноделия. "Мукузани", Кварели", Киндзмараули"… Заканчивали полусладкими красными. Наташе еще предстояло везти мое тело в Телави, и потому капли дегустационного вина только касались ее губ. Я же, не смея слить хмельной нектар, старался за двоих.
После дегустации воодушевленные и решительные экскурсанты попадали в окружение витрин с заводской продукцией. Несмотря на то, что таможня РФ не позволяет ввозить больше четырех литров вина на человека, торговля шла бойко - пакетами и коробками. Что неудивительно, учитывая огромный ассортимент одних из лучших в Грузии вин и цены вдвое ниже тбилисских.
На выходе из магазина ждал сюрприз. Остывший с дороги Фольксваген, заскучал на стоянке, расслабился и совершенно неприлично пустил под капот изумрудную струйку антифриза. Старожилы со скамьи, сверкая грозной щетиной и добрыми глазами, поспешили предупредить нас о внезапно свалившимся на их размеренный вечер событии. Я опять позвонил в прокатную компанию, предупредив, что охлаждающая жидкость кончается, и что вскоре мне придется пользоваться обычной водой. Получив добро, мы влили остатки мамуковского антифриза и поспешили дальше.
Вечер в Телави.
В Телави въезжали поздним вечером. Горизонт уже набросил на себя линялое голуборозовое покрывало. Несмотря на помощь горожан и на уточняющие звонки администратору, нужный гестхаус искали долго. Неразберихи добавляли запрудившие центр Телави автомобили – неподалеку на площади готовился большой концерт, которого ждала, казалось, половина города. Помогая выбраться из очередной автомобильной пробки, дирижирующие нам молодые ребята дружно ахнули - сдавая назад, Фольксваген, глухо стукнулся и остановился, упершись крылом в черный пластиковый бампер припаркованных стареньких Жигулей. Водителя в них не было, и ребята тут же замахали руками – «Поезжайте, мы никому не скажем!». Бампер Жигулей как будто не заметил инцидента и лишь презрительно пометил наше крыло полоской черной краски. Мы продолжили поиски гостиницы и только минут через сорок спокойно выдохнули в своем номере. Город уже окончательно переоделся в бархат ночи, украшенной блестками горящих окон, вывесок и фонарей.
Гонимые любопытством и голодом, мы опять нырнули в толчею Телави. Яркие витрины магазинов на широких улицах центра города манили полчища мотыльков. Обманутые светящимися просторами, они ломали о стекло крылья и густо устилали тротуар бахромой своих замерших трупиков. Безразличные ноги пешеходов, топтались по этому кладбищу, разметая его по сторонам. Городская площадь гремела концертом и тесно пульсировала зрителями. Прячась от толпы в ближайшем закоулке, мы оказались на абсолютно неосвещенной улочке. Нащупывая тротуар, изредка вспыхивающий фарами машин, выбрались из темноты прямо перед вывеской «Ресторан Пиросмани». Неоригинальное название сразу настроило меня на предвзятое отношение. Интерьер заведения поддержал недовольный настрой. На входе нас встретила пустынная барная стойка. В огромном, скудно украшенном зале, судя по всему, бывшей советской столовой казенно выстроились такие же безжизненные, как и барная стойка, столы. Полное отсутствие посетителей добавляло неуюта и недоверия. Появившийся официант – немного растерянный юноша – тем не менее, оказался любезен. Убедившись, что у них есть своя кухня, и хачапури приготовят, а не разогреют в микроволновке, мы сделали заказ. Вскоре я убедился, что не стоит судить о театре по гардеробу. Хинкали, вздымающие белые матовые бока жарким бульоном, оказались ароматными и сочными, а золотистый хачапури стал самым вкусным, который когда-либо подавали нам в Грузии.
Вечер насыщенного и праздничного для нас дня завершился на веранде гестхауса. Мы исполнили пожелание Ильи, прибавив к радостному событию жизнелюбие и сердечное тепло белого домашнего вина.
Читать далее - http://ffoto-graff.livejournal.com/29377.html
День третий. Кахетия.
Давид-Гареджи.
Утро, сборы, завтрак, оформление проката автомобиля и первый сюрприз с этим связанный.
Мамука, менеджер компании, сообщил, что с машиной, которую мы бронировали накануне, что-то случилось, и потому «в команде произошла замена». Впрочем, альтернативный вариант мало чем отличался от предыдущего и вполне нас устраивал. Мы осмотрели внутренности и внешности Фольксвагена, записали и сфотографировали все сколы, потертости и индикатор количества топлива. После этого Мамука пристроил в багажнике внушительную канистру охлаждающей жидкости. На мой вопрос «зачем?» я получил интригующее «не беспокойтесь, с машиной все в порядке! Так, на всякий случай».
Житейский опыт подсказывал, что пара запасных литров антифриза для исправного автомобиля явно многовато, но врожденная доверчивость и желание поскорей двинуться в путь убаюкали бдительность. Мы сложили вещи в багажник и продолжили путешествие. Положившись на приложение «яндекс навигатор» в смартфоне, мы отказались от предложенного за дополнительную плату навигатора, но, надо сказать, впоследствии иногда об этом жалели – приложение не всегда справлялось с чехардой второстепенных дорог.
Перед выездом Мамука посоветовал быть осторожным при движении по городским улицам, и мы тут же убедились в его правоте. При том, что дорожная полиция в Грузии строго и неподкупно следит за порядком, местные водители не отличаются особой вежливостью, с кавказской лихостью пробивая себе место под дорожным солнцем. Пешеходам приходится довольствоваться второстепенной ролью, а друг с другом автомобилисты охотно общаются пронзительными гудками, предупреждая о своих маневрах, что часто бывает нелишним.
Вырвашись за пределы Тбилиси, мы вырулили на Кахети-хайвэй и направились на восток Грузии. Ровная как стрела дорога пронзала поля, уплывающие к холмистым горизонтам, проносилась мимо небольших поселков. Примерно через час пути автомобиль пересек административную границу Кахетии – бывшего Кахетинского царства, известного Алазанской долиной, художником Пиросмани, лучшим вином, сладостями и россыпью древних городов-крепостей, большинство из которых не смогли сохранить свой первозданный вид в борьбе со временем и бесчисленной чередой захватчиков.
Один из таких архитектурных комплексов – монастырь Давид-Гареджи – притаился вдали от всех дорог, на скалах, разделяющих Грузию и Азербайджан. Он был основан в VI веке одним из сирийских святых отцов, принесших монашество в Грузию, святым Давидом Гареджийским. Вместе со своими учениками монах прорубал в склонах кельи, превратившиеся со временем в Гареджийскую лавру, которая объединила несколько десятков монастырей, для подробного осмотра которых потребуется не один день. Лавра не прекращает своей деятельности и сейчас, поэтому во многие монашеские помещения вход простым путешественникам заказан. Добраться до комплекса можно только на своем автомобиле, и мы не могли пропустить возможность познакомиться с этим историческим местом, хотя для этого нам и пришлось сильно отклониться от маршрута.
Еще не подозревая, как много времени отнимет эта дорога, мы свернули из города Сагареджо на юг. Автомобиль урчащей букашкой вторгся в бесконечные просторы степей и пастбищ грузинской глубинки. Вскоре на обочине дороги показалась группка из трех путешественников с рюкзаками – мужчина и две женщины голосовали попутным машинам. Притормозили. На ломаном русском парень объяснил, что они тоже направляются в Давид-Гареджи. Мы предложили составить компанию. Багажник уже был забит до отказа, и автостопщикам пришлось тесниться на заднем сиденье вместе с поклажей. Фольксваген просел под навалившейся тяжестью, скрипнул и тронулся дальше.
Меня искренне удивляло, как можно было пуститься в такой дальний путь пешком, и потому захотелось поближе познакомиться с попутчиками. Я обернулся со своего пассажирского места к рюкзакам, среди которых улыбалось три лица.
- Ребята, вы откуда?
- Польша, - молодой человек лучше остальных знал русский язык и взял на себя обязанности переводчика.
Мы представились друг другу. Как оказалось, поляки уже вторую неделю путешествовали по Грузии автостопом.
- Давно до Гареджи идете?
- Давно.
- Так далеко ведь идти!
- Ну, ничего, дошли бы, - улыбнулся парень.
За окном тянулись забытые цивилизацией пейзажи, иногда оживляемые одинокими строениями и редкими встречными автомобилями. Дорога извивалась, скрывалась в низинах, взбиралась на возвышенности, сбегала с них узкой длинной лентой за очередной поворот, за которым, казалось, вот-вот должен был появиться монастырь. Но за этим поворотом скрывался новый, за ним следующий, и так без конца. Я оглянулся на поляков, они растерянно улыбнулись: «Да, так далеко мы бы не дошли».
Гладкий до этого асфальт постепенно покрылся рябью ям и ухабов, плавно перешел в грунтовую дорогу, сначала ровную, а позже изуродованную глубокими колеями и рытвинами. Скорость пришлось сбросить. Когда, судя по указателям, до монастыря оставалось пять километров, на табло загорелся датчик, и перегревшаяся машина тревожно запищала. Пока я открывал капот, воображение живописало Мамуку с канистрой антифриза в руках. Предчувствия не обманули – почти полностью исчезнувшая охлаждающая жидкость, плескалась на самом дне бачка. Пришлось сделать паузу, давая машине остыть. Палило солнце, в выжженной траве прыгали выжженные кузнечики, проезжающие автомобилисты останавливались, и, убедившись, что ничего серьезного с нами не произошло, отправлялись дальше. Тем временем я звонил в службу сопровождения прокатной компании. Договор предусматривал замену автомобиля, но ни прокатчикам не хотелось ехать за сотни километров, ни нам - терять времени. Договорились на временное решение проблемы – долить антифриз и следить за дальнейшим поведением машины. Как это часто и бывает, временное оказалось постоянным…
Монастырь Давид-Гареджи
Минут через тридцать мы добрались до монастыря, бегло осмотрели его кельи, с вершины окинули взглядом разбег безлюдных просторов и, попрощавшись с поляками, отправились в обратный полуторачасовой путь – через холмы, степи, долины и соляные озера – к трассе на Алазанскую долину.
Сигнахи.
Во второй половине дня после многочисленных спусков, подъемов и серпантинов внезапно открылся город Сигнахи, примостившийся мозаикой черепичных крыш на горном склоне. Над крышами возвышался отточенный карандаш церковной колокольни.
На въезде в город нас встретила облепленная туристами небольшая скульптура мужчины верхом на осле – одновременный привет и персонажу фильма Данелии «Не горюй!» (некоторые сцены которого были сняты в Сигнахи) и неизвестному сельскому доктору - герою известной картины Пиросмани. Припарковавшись у оживленного ресторанчика, мы стали узнавать, как найти гостевой дом, где мы забронировали комнату. Кто-то из местных позвонил его хозяину, Илье Кусикашвили, и попросил подъехать за нами. Илья оказался молодым позитивным мужчиной, отцом двух мальчишек, мужем красавицы-грузинки Лии и владельцем дома с чудесным видом на Алазанскую долину. В прошлом полицейский Илья оставил государственную службу и в развитии собственного туристического бизнеса, похоже, нашел свое призвание. После знакомства мы поспешили оставить вещи, чтобы успеть погулять по городу дотемна. Перед этим я поинтересовался у Ильи, где можно купить хорошего домашнего вина. Илья обреченно вздохнул:
- На рынке не покупайте, там хорошего не нальют.
- Что же делать… А у вас есть вино?
- Есть. Но продать вам я его не могу.
Илья ожидающе улыбался, а я тут же стал мысленно перебирать причины отказа. Может, это какое-то драгоценное коллекционное вино? Или требование грузинских законов? Или того хуже – древний обычай не продавать вино чужестранцам? Не дав мне потеряться в догадках, Илья продолжил: «Продать не могу. А подарить могу. Сегодня вечером и угощу».
В предвкушении вечера мы отправились на осмотр окрестностей.
Сигнахи уверенно закрепил за собой почетный титул города влюбленных. Журчание фонтанов, уютные террасы старинных домов, размеренность, ЗАГС, круглосуточно расписывающий молодоженов. Чем мы не могли воспользоваться – именно в это время год назад мы уже обменялись кольцами. А давно ожидаемое венчание в Грузии мы запланировали на вторую половину нашего путешествия, предусмотрительно выбрав даты, в которые православная церковь проводит обряд. Поэтому отведенные себе самим два дня в городе влюбленных мы собирались провести без хлопот и суеты, умиротворенно наслаждаясь видами и слегка рафинированной, но все же удивительно приятной атмосферой этих мест. Надо сказать, в Грузии часто проявляются параллели с другой южной страной – Италией. Те же горные пейзажи и темперамент, те же вино и пицца (только в виде хачапури). Но в Сигнахах эта схожесть становится особенно явной. Любуясь увитыми виноградом многовековыми стенами, прилавками ремесленников, гуляя по камерным улочкам, которые то карабкаются вверх, то обрушиваются вниз по склону булыжными мостовыми, порой думаешь, что перенесся на берега Средиземного моря… Поддавшись этой романтической идиллии, мы неспешно бродили по окунувшемуся в закат поселению, и тут я подумал…
- Наташа, а завтра церковь венчает?
- Кажется, да.
- А почему бы тогда не повенчаться? Именно здесь и именно завтра?
Переглянувшись и удивляясь, почему не подумали об этом раньше, мы поспешили за помощью к Илье. Когда мы заглянули во двор, он разговаривал со своей мамой Мананой, живущей неподалеку и зашедшей его навестить.
- Илья, извините, а в вашей церкви венчают?
Манана сразу подключилась к разговору и со словами «сейчас узнаем» достала телефон. Как нам объяснили, она звонила местному священнику.
- Да, венчают.
Мы тут же попросили Илью и его жену Лию стать нашими свидетелями. Илья улыбнулся, сказал, что завтра привезут виноград, и он будет очень занят, потому что должен делать вино… и согласился. Непроизвольно мы посмотрели на Манану, она все поняла и со словами «сейчас договоримся» снова взяла в руки телефон. Уже через несколько минут мы знали, что завтра в церкви святого Георгия нас будет ждать отец Георгий.
- А как подготовиться, что надо брать с собой?
- Возьмите свое искреннее желание.
При этом Илья тихо добавил: «И немного денег, чтобы отблагодарить священника».
Позже вечером, как и было обещано, Илья приготовил угощения. Где-то под нами терялась во тьме Алазанская долина, на столе распечатанной колодой рассыпались белокожие карты нарезанного сыра, желтели запотевшие виноградные гроздья. Сквозь граненный лед графина дрожало белое вино. К столу хозяин позвал и других своих квартирантов – молодую пару из Польши. К счастью, ребята немного знали русский язык, ну а там, где этих знаний не хватало, мы прибегали к английскому. Илья взял на себя роль тамады, а я, наконец, поучаствовал в традиционном грузинском застолье. Вино пилось, разговоры разговаривались, чередуясь с многочисленными тостами: за здоровье, за Родину, за мир, за дружбу, за родственников, за любовь, за гостей… Очень хотелось произнести свой тост и за хозяев, но по местным обычаям прервать тамаду означало проявить невежливость.
День четвертый. Алазанская долина.
Венчание в Сигнахах.
Несмотря на количество выпитого накануне, утро встречалось абсолютно здоровой и свежей головой. Венчание было назначено на два часа и у нас оставалось много времени на осмотр местных достопримечательностей.
Сигнахи очень хорошо сохранился. В первую очередь потому, что в отличие от большинства грузинских предместий никогда не был захвачен врагами. Благодарить за это следует, прежде всего, удобное, скрытое от глаз расположение города. Но, может, тому причиной и городская крепость, раскинувшая километровые крылья защитных сооружений на близлежащие хребты и возвышенности. На башни и соединяющие их невысокие крепостные стены можно легко и бесплатно подняться и полюбоваться открывающимися видами.
Еще одна важная достопримечательность, которую ни в коем случае нельзя пропустить – национальный музей Сигнахи. Его первый этаж посвящен археологическим экспонатам, второй – живописи. Пожалуй, главная часть экспозиции - 16 подлинников обворожительного примитивиста Николаса Пиросмани. Картины когда-то не признанного и не понятого современниками гения в наше время стали визуальным олицетворением Грузии - наряду с горными склонами, виноградными долинами и сдержанными очертаниями православных церквей. Может быть, главная ценность шедевров Пиросмани в том, что, стоя перед ними, ты непроизвольно окунаешься в колорит и душу Грузии, слышишь ее многоголосые распевы. Удивительно, что при тех сокровищах, которыми обладает музей, вход в него стоит всего 3 лари, а охранники отсутствуют.
В монастыре святой Нино в Бодбе
После музея мы отправились в монастырь святой Нино в Бодбе, который находится всего в нескольких километрах от Сигнахи. В монастыре прямо под ногами посетителей, входящих в южный предел Кафедрального собора, и покоятся мощи самой почитаемой здесь святой, принесшей христианство в Грузию. Говорят, если приложить к истертым плитам могилы нательный крестик, он приобретает необычайную силу. Спустившись от монастыря по длинной каменной лестнице, минут через 15 мы подошли к главной цели нашего визита – святому источнику Нино с купелью. Возле источника уже ждало своей очереди несколько десятков человек, желающих совершить ритуал погружения в купель. Купив у входа специальную белую рубашку (по еще одному преданию, рубашка, в которой нужно входить в купель, после погружения приобретает защитные свойства), мы присоединились к ожидающим. «А в купели холодная вода?», - поинтересовались мы у монашки, которая, не вынимая наушников смартфона, записывала посетителей в очередь на окунание и продавала рубашки. Девушка добродушно улыбнулась, окинула нас взглядом и спросила: «А вы откуда?». Узнав, что из России, улыбнулась еще больше и резюмировала: «Вам будет не холодно».
Погружение в купель – священнодействие. Окунание происходит три раза с чтением молитвы. Это стало и нашим очищением, и нашей исповедью перед венчанием, которое ждало нас через несколько часов.
Приготовление домашнего вина
Вернувшись домой, мы не узнали наш двор – прощальным парадом здесь выстроились тесные ряды мешков собранного накануне винограда. Тут же высилась уже заполненная на четверть огромная бочка на тысячу литров. Бочку венчала ручная давильня. На нее, как на плаху, ссыпались виноградины, налитые соком цвета недозрелой соломы. Немного поиграв в виноделов и покрутив рукоятку давильни, мы нарядились и вместе со свидетелями - Ильей и Лией – отправились в храм. В тихом церковном дворике на лавочке в тени деревьев нас уже ждал отец Георгий. Пока шла подготовка к ритуалу, мы купили свечи и отложили небольшую сумму в благодарность священнику (отсутствие прейскурантов на исполнение обрядов лишний раз подчеркивает демократичность и открытость грузинского православия). Хотя отец Георгий знал русский язык, венчание он проводил на грузинском. Но это не имело значения. Растворившись в священнодействии и душевной радости, каким-то удивительным образом мы понимали все, что было необходимо. Несмотря на очень скромное убранство церкви, на простенькие венцы на наших головах, на то, что в помещении кроме священника, нас и свидетелей, больше никого не было, атмосфера звенела торжественностью. После венчания отец Георгий от души поздравил и благословил нас, а потом пообщался уже по-светски. Была заметна его искренняя радость от того, что за много километров от родины для такого важного события в нашей жизни мы выбрали именно его церковь.
Сразу после венчания пришлось отправляться в дальнейший путь – впереди ждали виноградные сокровища Кахетии. Провожая нас, Илья вышел из дома с бутылкой в руках: «Ребята, возьмите это вино и сегодня вечером отпразднуйте свой праздник!». Я слышал, что по грузинским обычаям свидетели венчания становятся родственниками молодоженов, и неуверенно произнес: «Мы теперь как родственники…». «Почему – как?! Родственники и есть!», - ответил Илья. Мы обнялись. До скорой, надеюсь, встречи.
Праздник ртвели.
По пустынным серпантинам каньона наша машина скатилась к местечку Гурджаани. Его пронзала неширокая оживленная дорога, тянущаяся до самого Телави. Справа от поселка разворачивалась зеленая скатерть виноградников – верная свита реки Алазани.
Какой бы путь по Алазанской долине вы не избрали, дорога так или иначе будет соблазнять коричневыми указателями, приглашающими посетить знаковые места так называемого Винного тура. Километрах в десяти от Гуржаани, обогнав очередной прицеп, просевший под тяжестью собранного винограда, мы свернули с дороги и углубились в местечко Велисхице, разыскав там бывший винный завод шестнадцатого века, а ныне музей-погреб «Нумиси». Как раз в это время в музее среди горловин вкопанных в землю гигантских бочек-квеври и прочего винодельческого антиквариата под комментарии экскурсовода пробиралась небольшая группа англоязычных туристов. Тут же, во дворе дымился мангал музейного ресторанчика, и кто-то покупал вино, откачанное из местных погребов. В музее мы надолго не задержались, но он оставил приятное ощущение правдивости и естественности. Вероятней всего, жизнь здесь сохранилась и не покрылась музейным нафталином по той простой причине, что Грузия, медлящая проститься с древним укладом, не позволяет многовековой истории зазиять непреодолимой временной пропастью. Все так же, как и сотни лет назад, отары заполонивших дорогу овец мешают ишачку провезти груженную сеном арбу, все так же в раскаленном колодце каменной печи-тонэ румянит бока лодочка хлеба-шоти, все так же руки сборщиков винограда багрянит липкая кровь очередного урожая и так же в глиняных квеври, скрытых толщей земли, томится и набирает силу веселое вино.
В музее-погребе «Нумиси»
Покинув Велисхице, мы направили нашего железного коня в город Кварели на винный завод под звучным названием «Киндзмараули». Дорога ворвалась в череду бесконечных виноградных аллей, на миг прервалась руслом обмелевшей Алазани и опять взмахнула крыльями разлетающихся вправо и влево виноградников. Остановившись на обочине, я схватил фотоаппарат и помчался ловить свет, который уже начинал незаметно таять, сбрасывая с себя полуденную скуку. Среди уходящего вдаль ритма виноградных лоз сияли десятками маленьких желтых солнц налитые гроздья саперави. После первых кадров хотелось уже не фотографировать, а давить зубами податливые бока сладких ягод. Но, хотя вокруг никого не было, я не решался сорвать безнадзорный виноград. Послышался шум мотора и голоса – на соседнем участке поля, куда я поспешил, шел сбор урожая. Изнуренные трудовым днем сборщики вовсе не походили на людей, увлеченных праздником ртвели, но в ответ на просьбу пофотографировать их заулыбались, оживились и, даже не дождавшись, когда я закончу снимать, наградили меня виноградом. В мои ладони погрузились только что сорванные гроздья – столько, сколько я способен был унести. Есть много доброжелательных стран и народов, но особенность грузин в том, что они не просто с готовностью отзываются на просьбу, а исполняют ее, предвосхищая, когда вы еще ни о чем не успели попросить. И в этом мы убеждались не раз.
Минут через сорок, когда от сладкого подарка остался лишь комок перепутанных и высохших трахей, показались ворота завода «Киндзмараули». Парковка автомобилей неровно гудела и нетрезво позвякивала стеклом: туристы, освободившиеся из объятий заводского магазина, загружали багажники разносортными бутылками шедевров грузинского виноделия. На них невозмутимо посматривали местные старожилы, коротавшие вальяжное грузинское время на ближайшей скамье. Казалось, и скамья, и ее пассажиры уже пустили корни в окружающий ландшафт.
Через никем не охраняемую проходную мы незаметно для самих себя оказались на территории завода и пополнили состав группы, отправляющейся в экскурсию по предприятию. Прогулка оказалась недолгой, но за это время нам успели показать и модернизированное производство, и музейный сектор, сохранивший традиционные способы производства вина. Особенно впечатлило винохранилище, стены которого оказались облицованы стеллажами запыленных бутылок, а пол вымощен деревянными бочками с вином многолетней выдержки. Все эти сокровища, как и заводская проходная, никем не охранялись. Примерно через полчаса наш совершенно бесплатный ознакомительный тур закономерно закончился в дегустационном зале. На взлетной полосе длинного и узкого стола томились пустотой круглобокие бокалы, дежурили высокомерные графины для слива остатков дегустируемого вина, а во главе торжества, словно на эшафоте, красовалась мундирами этикеток полдесятка разноцветных бутылок. Ловушка захлопнулась: стало ясно, что трезвыми и без покупок отсюда мы уже не выйдем. Впрочем, именно к такому финалу все и стремились.
На заводе «Киндзмараули»
Кроме современного производства завод сохранил настоящее марани с глиняными квеври. Гармоничным дополнением к общей атмосфере стал художник, погруженный в фантазию своего мольберта.
Начали с сухого вина. Девушка-экскурсовод откупорила первую бутылку. Над столом разлетелись звуки разливаемого напитка, терпкий аромат и информация о секретах виноделия. "Мукузани", Кварели", Киндзмараули"… Заканчивали полусладкими красными. Наташе еще предстояло везти мое тело в Телави, и потому капли дегустационного вина только касались ее губ. Я же, не смея слить хмельной нектар, старался за двоих.
После дегустации воодушевленные и решительные экскурсанты попадали в окружение витрин с заводской продукцией. Несмотря на то, что таможня РФ не позволяет ввозить больше четырех литров вина на человека, торговля шла бойко - пакетами и коробками. Что неудивительно, учитывая огромный ассортимент одних из лучших в Грузии вин и цены вдвое ниже тбилисских.
На выходе из магазина ждал сюрприз. Остывший с дороги Фольксваген, заскучал на стоянке, расслабился и совершенно неприлично пустил под капот изумрудную струйку антифриза. Старожилы со скамьи, сверкая грозной щетиной и добрыми глазами, поспешили предупредить нас о внезапно свалившимся на их размеренный вечер событии. Я опять позвонил в прокатную компанию, предупредив, что охлаждающая жидкость кончается, и что вскоре мне придется пользоваться обычной водой. Получив добро, мы влили остатки мамуковского антифриза и поспешили дальше.
Вечер в Телави.
В Телави въезжали поздним вечером. Горизонт уже набросил на себя линялое голуборозовое покрывало. Несмотря на помощь горожан и на уточняющие звонки администратору, нужный гестхаус искали долго. Неразберихи добавляли запрудившие центр Телави автомобили – неподалеку на площади готовился большой концерт, которого ждала, казалось, половина города. Помогая выбраться из очередной автомобильной пробки, дирижирующие нам молодые ребята дружно ахнули - сдавая назад, Фольксваген, глухо стукнулся и остановился, упершись крылом в черный пластиковый бампер припаркованных стареньких Жигулей. Водителя в них не было, и ребята тут же замахали руками – «Поезжайте, мы никому не скажем!». Бампер Жигулей как будто не заметил инцидента и лишь презрительно пометил наше крыло полоской черной краски. Мы продолжили поиски гостиницы и только минут через сорок спокойно выдохнули в своем номере. Город уже окончательно переоделся в бархат ночи, украшенной блестками горящих окон, вывесок и фонарей.
Гонимые любопытством и голодом, мы опять нырнули в толчею Телави. Яркие витрины магазинов на широких улицах центра города манили полчища мотыльков. Обманутые светящимися просторами, они ломали о стекло крылья и густо устилали тротуар бахромой своих замерших трупиков. Безразличные ноги пешеходов, топтались по этому кладбищу, разметая его по сторонам. Городская площадь гремела концертом и тесно пульсировала зрителями. Прячась от толпы в ближайшем закоулке, мы оказались на абсолютно неосвещенной улочке. Нащупывая тротуар, изредка вспыхивающий фарами машин, выбрались из темноты прямо перед вывеской «Ресторан Пиросмани». Неоригинальное название сразу настроило меня на предвзятое отношение. Интерьер заведения поддержал недовольный настрой. На входе нас встретила пустынная барная стойка. В огромном, скудно украшенном зале, судя по всему, бывшей советской столовой казенно выстроились такие же безжизненные, как и барная стойка, столы. Полное отсутствие посетителей добавляло неуюта и недоверия. Появившийся официант – немного растерянный юноша – тем не менее, оказался любезен. Убедившись, что у них есть своя кухня, и хачапури приготовят, а не разогреют в микроволновке, мы сделали заказ. Вскоре я убедился, что не стоит судить о театре по гардеробу. Хинкали, вздымающие белые матовые бока жарким бульоном, оказались ароматными и сочными, а золотистый хачапури стал самым вкусным, который когда-либо подавали нам в Грузии.
Вечер насыщенного и праздничного для нас дня завершился на веранде гестхауса. Мы исполнили пожелание Ильи, прибавив к радостному событию жизнелюбие и сердечное тепло белого домашнего вина.
Читать далее - http://ffoto-graff.livejournal.com/29377.html